У Булгакова в пьесе "Иван Васильевич" (1934 г.) фраза была подлиннее: "Боярыня красотою лепа, бела вельми, червлена губами, бровьми союзна, телом изобильна... "
Однако варианты этой фразы встречаются не только в пьесе и фильме.
У М.Волошина в стихотворении "Написание о царях московских" (1919 г.) есть такая строфа:
Царевна Ксения
Власы имея черны, густы,
Аки трубы лежаще по плечам.
Бровьми союзна, телом изобильна,
Вся светлостью облистана
И млечной белостью
Всетельно облиянна.
Воистину во всех делах чредима.
Любила воспеваемые гласы
И песни духовные.
Когда же плакала,
Блистала еще светлее
Зелной красотой.
Царевна Ксения - дочь Бориса Годунова и внучка Малюты Скуратова, женщина трудной судьбы (много текста, прочитать можно потом, такоже и здесь). Первый ее жених, шведский принц Густав, по разным причинам жениться не смог, второй жених, принц датский Иоанн, скончался незадолго до свадьбы. Лжедмитрий сделал ее своей наложницей, а потом отправил в монастырь, где она была пострижена под именем инокини Ольги. Такая судьба нашла отражение в многочисленных народных (а иногда и приписываемых ей самой) песнях и сказах. В 19 веке про нее писали "женские романы" и картины.
Волошин (и - более кратко - Булгаков) близко к тексту пересказывают портрет Ксении из "Повести князя Ивана Михайловича Катырева-Ростовского" (1626): "Царевна Ксения, дщерь царя Бориса, девица сущи, отроковица чюднаго домышления, зельною красотою лепа, бела велми, ягодами румяна, червлена губам, очи имея черны, велики, светлостию блистаяся; когда же в жалости слезы от очию испущаще, тогда наипаче светлостию зельною блисташе; бровми союзна, телом изобильна, млечною белостию облиянна; возрастом ни высока, ни низка; власы имея черны, велики, аки трубы по плечам лежаху; воистину, во всех женах благочиннейша, и писанию книжному [обучена], и многим цветуще благоречием, во всех делах чредима; гласы воспеваемыя любляше, и песни духовныя любезне слышати любляше".
Вот такая вот предшественница Зиночки, жены изобретателя Шурика.
Интересно, что помимо "литературной" линии бытования этого описания (Волошин, Булгаков и т.д. вплоть до ухода в народ через фильм) существует и "фольклорная" линия, которая также привела к уходу этого описания в народ, при этом минуя все литературно-кинематографические звенья. На христианском сайте непонятной конфессиональной принадлежности есть раздел "свадебные сценки", среди которых есть вот такая: "Приходит наш добрый молодец домой и встречает его там красавица невиданная. Дева чудного домышления, зельною красою лепа, бела и лицем румяна, бровьми союзна, телом изобильна, очи имея черные великие. Не высока, не низка, власы имея черные, аки трубы, по плечам лежащие и песни духовые слушащи любящи". Судя по всему, предполагается разыгрывать эти сценки во время свадеб. Содержание сценки свидетельствует о ее недавнем происхождении, а процитированный отрывок явно взят непосредственно из первоисточника - популярной в 17 веке повести князя Катырева-Ростовского.